Сводка Совинформбюро

В течение ночи на 9 марта на ряде участков фронта советские войска вели наступательные бои против немецко-фашистских войск.

Наши части, действующие на отдельных участках Ленинградского фронта, за три дня боёв уничтожили до 2.500 вражеских солдат и офицеров. Артиллерия и разведывательные группы разрушили 6 немецких ДЗОТов, свыше 20 блиндажей и землянок.

Отражая контратаку вражеской части, поддержанной танками, красноармеец-наводчик Пётр Ошурков выкатил орудие на открытую позицию и прямой наводкой начал расстреливать танки противника. В этом бою меткий наводчик поджёг 2 немецких танка.

На огневую позицию орудия сержанта Лопаева налетели вражеские бомбардировщики. От зажигательной бомбы загорелись ящики со снарядами. Рискуя жизнью, сержант Лопаев бросился к ящикам и потушил огонь, предотвратив взрыв боеприпасов.

С большим успехом действует в тылу у немецких оккупантов отряд смоленских партизан под командованием тов. Г. Партизаны сожгли 2 немецких склада с боеприпасами и один склад с оружием, уничтожили около 100 гитлеровцев, захватили 140 винтовок, 5 ручных пулемётов, несколько ящиков гранат и много патронов.

У немецкого солдата Германа Нивенера найдено неотправленное письмо к брату. Герман сообщает: «Наша рота полностью уничтожена. Из 27 унтер-офицеров 25 убито, а двое ранено».

Пленный солдат 11 румынского батальона горных стрелков Пырву Думитру рассказал: «Меня мобилизовали в румынскую армию 11 января. В этот день в воинском присутствии был настоящий базар. Богатых за взятки освобождали от военной службы или зачисляли в тыловые части. Бедных признавали годными, несмотря ни на какие болезни или физические недостатки. Я больной человек и не имею никакого понятия ни о телефоне, ни о лыжах, но комиссия меня зачислила телефонистом-лыжником. На советско-германский фронт я попал в конце января. Нас сразу же погнали в бой. Три раза наша рота пыталась атаковать кирпичный завод, в котором засели русские пулемётчики. Встреченные убийственным огнём, мы каждый раз откатывались, оставляя много убитых и раненых. Тогда нам в помощь прислали роту немецких сапёр, но и они ничего не могли сделать. Когда же русские предприняли наступление, сапёры забрались в дома и стали отстреливаться, а затем под натиском русских удрали. Немецкие офицеры приказали нам тоже отступать, но мы отказались. Тогда один немецкий офицер бросил гранату в дом, где находилась группа румынских солдат. Осколками были ранены 3 человека, в том числе сержант Балтяну. Несмотря на угрозы немцев и их подлые действия, наша группа в количестве 11 человек не двинулась с места. Мы дождались прихода русских и добровольно сдались в плен».

У немецкого ефрейтора Карла Арнольда найдено письмо от жены из Штейнберга. Вот что она ему пишет: «Слышал ли ты, что все должны сдавать все тёплые вещи, какие только у них имеются. Пока ты вернёшься, у тебя всё заберут. Кто не сдаёт добровольно — принуждается к этому силой».

Мастер Борисоглебской машинно-тракторной мастерской С. Т. Самохин овладел токарным, фрезерным, болторезным, расточным и шлифовальным станками, научился выполнять кузнечные работы. Тов. Самохин на любом из этих станков перевыполняет нормы. Он внёс десятки рационализаторских предложений. Последнее его усовершенствование дало возможность в два раза ускорить нарезку зубцов шестерни.

В течение 9 марта наши войска, преодолевая сопротивление противника, продолжали продвигаться вперёд и заняли несколько населённых пунктов.

За 7 марта уничтожено не 29 немецких самолётов, как об этом сообщалось ранее, a 36 немецких самолётов.

За 8 марта сбито в воздушных боях и уничтожено на аэродромах 39 самолётов противника. Наши потери—10 самолётов.

За 9 марта под Москвой сбито 4 немецких самолёта.

В течение 8 марта частями нашей авиации уничтожено и повреждено 13 немецких танков, 210 автомашин с войсками и грузами, около 70 повозок с боеприпасами, 3 бензозаправщика, 3 автоцистерны с горючим, 31 орудие, 12 зенитно-пулемётных точек, 49 миномётов, взорвано 8 окладов с боеприпасами, сожжено 5 складов с горючим, рассеяны и частью уничтожены эскадрон конницы и до 5 рот пехоты противника.

За истекшую неделю с 1 по 7 марта немецкая авиация потеряла 358 самолётов. Наши потери за этот же период — 65 самолётов.

Наши части, действующие на одном из участков Ленинградского фронта, продолжая развивать наступательные операции, уничтожили 2 немецких танка, артиллерийскую и миномётную батареи, два противотанковых орудия, 6 станковых и ручных пулемётов и 2 бронемашины. Противник потерял убитыми свыше 800 солдат и офицеров.

Одна наша часть, действующая на Юго-Западном фронте, сломив упорное сопротивление противника, заняла населённый пункт Т. На поле боя осталось около 700 вражеских трупов. В бою отличился старший сержант тов. Гоженко. Он уничтожил два немецких пулемётных расчёта и захватил их пулемёты.

Группа разведчиков во главе со старшим лейтенантом Рябченко внезапным налётом заняла один населённый пункт и захватила 25 автомашин, 150 велосипедов, 10 мотоциклов и другое военное имущество.

Отряд орловских партизан под командованием тов. П. истребил 23 гитлеровских солдата и 2 офицеров, уничтожил 2 немецких автомашины с ценным военным грузом. Партизанами захвачено большое количество трофеев.

У немецкого солдата Иоганна Комада найдено неотправленное письмо к Йозефе Кембейр. В нём говорится: «Нам приходится голодать и мёрзнуть, к тому же рискуя каждую минуту получить пулю... Верь мне, мы здесь достаточно настрадались. Из 280 человек нас остаюсь 96. Одни пали, другие ранены».

Мобилизация многих квалифицированных рабочих на фронт приводит к дальнейшему снижению производительности труда на предприятиях Германии. По предварительным данным магистрата города Герне, металлургический завод, шахты и коксовые печи, находящиеся в этом районе, дали в феврале продукции на 14 процентов меньше, чем в январе. Резко ухудшилось качество продукции и увеличилось число несчастных случаев. В январе несчастных случаев со смертельным исходом было 196, а в феврале — 239.

Семь колхозов Новосибирской области выделили для районов, освобождённых от немецких оккупантов, 114 лошадей и коров.