Схватка асов – Голубев против Бартлинга и Лейште

Этот уникальный бой состоялся 12 марта 1942 года под Ленинградом. В смертельной схватке сошлись два советских и два германских летчика. Оба немца являлись общепризнанными асами эскадры «Зеленое сердце»: унтер-офицер Гюнтер Бартлиг имел к этому дню на своем счету 67 побед, лейтенант Герберт Лейште – 29; они летали на самых современных для того периода истребителях Мессершмитт. Советские же летчики сражались на устаревших истребителях И-16, значительно уступавших Мессершмиттам в скорости. К тому же только один из них являлся асом – командир 3-й эскадрильи 13-го истребительного полка Краснознаменного Балтийского флота Василий Голубев, имевший около 15 побед (морские летчики в то время еще не делили свои победы на личные и групповые); его ведомый Владимир Дмитриев был довольно опытным пилотом, однако побед на своем счету пока не имел. Немаловажным было и то, что оба германских аса являлись «свободными охотниками», что позволяло им выбирать место и время атаки, или давало возможность уклоняться от боя в случае невыгодной ситуации. Причем ведущим этой пары был унтер-офицер Бартлинг; лейтенант Лейште, несмотря на более высокое звание, летал ведомым - в германской авиации действовало правило: в бою командует не тот, кто старше чином, а тот, кто опытнее.

Немецкие «охотники» чуть ли не ежедневно посещали аэродром Выстав, где базировался 13-й; они выслеживали возвращавшиеся с задания эскадрильи и внезапной атакой сбивали отставшие из-за повреждений машины, после чего стремительно уходили на свою территорию; догнать их на тихоходных «Ишаках» было просто невозможно. И тогда Василий Голубев разработал план охоты на «охотников». Когда 13-й полк вылетел 12 марта для нанесения штурмового удара по железнодорожной станции, куда подошли для разгрузки три немецких эшелона с войсками,он полетел не во главе своей эскадрильи, а занял место замыкающей пары. Перед вылетом он велел своему ведомому соблюдать радиомолчание (Голубев добился того, чтобы на всех самолетах его эскадрильи были установлены радиостанции), сберечь на обратный путь половину боезапаса и предупредил, что при штурмовке будет в основном выполнять ложные атаки, чтобы сохранить боезапас полностью. Расчет был на то, что массированный удар по такому важному объекту, как станция, противник русским не простит, и «охотники» обязательно нападут на возвращающиеся самолеты у линии фронта или будут подстерегать возле аэродрома.

Восемнадцать И-16, сделав обходной маневр, на предельно малой высоте зашли на объект со стороны немецкого тыла, чего противник не ожидал. Реактивными снарядами и пушечно-пулеметным огнем обрушились на врага с двух направлений, загорелись вагоны и платформы с войсками и боевой техникой, которыми были буквально забиты все железнодорожные пути. Истребителей противника над объектом, к счастью, не оказалось, и советские пилоты, преодолевая плотный зенитный огонь, сделали повторную атаку всем составом с трех направлений. Пожары и взрывы на станции, как потом донесла разведка, продолжались несколько часов.

На обратном маршруте Голубев и Дмитриев несколько приотстали от основной группы, изображая, что их самолеты плохо слушаются руля из-за повреждений. Вскоре они заметили преследующую их пару Мессершмиттов. Но пока немцы держали дистанцию, не приближаясь: считая советскую пару небоеспособной, они решили одновременной атакой сбить русских эффектно — над собственным аэродромом. Но Голубев давно ждал такого момента – немы попались на его крючок! Изображая неуверенный заход на посадку, Василий дождался, когда задымили моторы «мессов», переведенные на форсированный режим для быстрого сближения и атаки, и резко увеличил скорость, одновременно набирая высоту. Достигнув центра аэродрома, он сделал резкий, с предельной перегрузкой левый боевой разворот для выхода на встречный курс. Дмитриев держался за хвостом Голубева, как приклеенный.

Противник такого маневра не ждал; теперь он был ниже советской пары и не мог уклониться от боя пикированием – слишком близка была земля. Так немцы оказались в лобовой атаке. Оба «мессера», задрав желтые носы, пошли на русских, видимо считая, что они без боезапаса и делают ложную атаку. Темные трассы от двух Bf.109 протянулись к советским самолетам. Голубев вогнал в прицел ведущего «охотника»; дистанция примерно пятьсот метров, полторы секунды осталось на все, пусть даже на жизнь! Пальцы правой руки Василия машинально выжали общую гашетку пулеметов, и три огненные трассы молнией пронизали тонкое тело Мессершмитта. Самолеты пронеслись мимо друг друга в каких-то пяти метрах… Голубев уже не увидел, как за его спиной пораженный им «месс» взорвался, расшвыривая во все стороны черные пылающие обломки; однако это видели все, кто был на земле, и громкое «ура» прокатилось по аэродрому.

Не думая о результатах стрельбы, Голубев сделал второй боевой разворот, и выше себя впереди увидел уходящего вверх единственного «мессера». Подобрав ручку управления, Василий навскидку взял упреждение и выпустил вдогон немцу все четыре реактивных снаряда РС-82. Четыре черные шапки разрывов вспухли за хвостом врага, однако «мессер» продолжал круто уходить в высоту. Догнать его было невозможно – слишком большая разница в скоростях. «Ушел!» - решил Голубев. Но на полутора тысячах метров немец внезапно сделал петлю и, стреляя, понесся вниз. Василий недоумевал: что это? Неужели враг решил один дать бой или посмотреть на горящий самолет своего ведущего? Нет, тут что-то другое: немец вышел из пикирования и зачем-то вновь полез на вторую петлю. Понимая, что сейчас дорога каждая секунда, Василий дал по радио команду Дмитриеву атаковать врага снизу, а сам резко бросил самолет в высоту и на третьей петле в верхней точке расстрелял немца с дистанции пятидесяти метров. Однако изрешеченный самолет не упал; он вновь ушел вниз, а потом опять полез вверх. И тогда Голубев понял: у противника осколками «эрэсов» заклинило рули высоты в момент, когда он уходил вверх после лобовой атаки. Немец оказался в безвыходном положении – заклиненные рули бросали его из петли в петлю.

На выходе из четвертой петли «мессер» зацепился за макушки елок возле стоянки самолетов 3-й эскадрильи; плоскости от удара поотлетали в стороны, а фюзеляж пополз по снегу в сторону аэродрома. Голубев сверху видел, как летчик выскочил из кабины и, то и дело падая, побежал в сторону леса, прямо к стоянке эскадрильи. Теперь фриц далеко не уйдет. Василий сообщил об этом по радио на КП полка, и вместе с ведомым пошел на посадку.

Через четверть часа механики принесли мертвого фашистского летчика. Отбежав в горячке от самолета, он умер от ран, полученных в воздухе. По сгоревшему самолету ведущего советские летчики тогда не могли определить, кто на нем летал, а вот на фюзеляже ведомого они насчитали 29 победных знаков. Имени убитого летчика Василий тогда не запомнил – слишком много было более важных дел. И лишь в 90-е годы, когда появилась возможность сравнивать документы противоборствующих сторон, стало известно точно, кого же именно сбил Голубев.
По сведениям немецкой стороны 12 марта 1942 года на свободную «охоту» в район Волховстрой — Шлиссельбург вылетела боевая пара 1-й группе 54-й гешвадер «Зеленое сердце» в составе: роттефюрер (ведущий) унтер-офицер Гюнтер Бартлиг и качмарек (ведомый) лейтенант Герберт Лейште. На аэроузел Сиверский группа не вернулась. 25 марта 1942 года командиром полка майором Филиппом летчики были признаны пропавшими без вести в боевом вылете.